В ранней своей молодости работала я парикмахером в военном госпитале, —
рассказывает Ирина. — Девчонка я была словоохотливая, и вот как-то
зимой после работы заговорилась со своим знакомым на КПП и не заметила,
что пропустила последний автобус, шедший ко мне в поселок. А на дворе
почти десять часов вечера! Хорошо, мимо проходил главврач
госпиталя. Сердечный оказался человек. Узнав о моих трудностях, он
вызвал своего водителя и приказал ему доставить меня на «газике» до
подъезда моего дома. Водитель посмотрел на меня как-то хитро и сказал,
что подъедет минут через тридцать. …В машине на заднем сиденье
горой были навалены матрасы. Не придав этому особого значения, я
устроилась рядом с солдатиком и первую половину пути, видимо согревшись в
кабине, продремала, потому что, когда снова обратила внимание на
дорогу, не могла сразу сообразить, где мы находимся. А когда поняла, мне
стало дурно. Мы ехали совершенно в другую сторону от моего дома, а
именно к городскому кладбищу. Заметив мое замешательство,
водитель с нескрываемой издевкой в голосе произнес: «Поздно проснулась,
дурочка!», а затем, криво ухмыльнувшись, положил свою руку мне на
колено. Я с ужасом поняла, что влипла в скверную историю. С отвращением
сбросив с колена ладонь извращенца, я лихорадочно стала думать, что
предпринять в этой дурацкой ситуации. А машина уже въезжала на
территорию кладбища. Почему именно сюда привез меня похотливый
водитель, я не знаю. Да и не это волновало меня в те минуты. Я
сосредоточенно ждала, когда машина, наконец, остановится. И когда это
произошло, я, не долго думая, выскочила из нее и, крича во весь голос:
«Помогите! Помогите!», побежала обратно к воротам кладбища. Но не успела
сделать и двадцати шагов, как водитель догнал меня и, зажав рот рукой,
потащил обратно к «газику», одновременно пытаясь расстегнуть на мне
пальто. И тут произошло неожиданное. Дверцы «газика» открылись
и из него вылезли еще два солдата! Они все это время прятались под
матрасами! Я почувствовала, как ноги наливаются свинцом. От полной
безысходности из глаз у меня брызнули слезы, колени подкосились, и я
беспомощно рухнула в сугроб. В дальнейшее я до сих пор верю с
трудом. В неярком свете луны я увидела, как со стороны могил появились
два больших газообразных облака, силуэтами очень похожие на людей. Они
были белого цвета и на фоне темных деревьев и крестов выделялись
довольно отчетливо. Солдаты, тоже заметившие странных пришельцев,
остановились как вкопанные, а затем, не обращая больше на меня никакого
внимания, бросились наперегонки к машине. А я, ощутив необычайный прилив
сил, вскочила на ноги и, никем не преследуемая, побежала что было духу с
кладбища вон… На следующий день, во время обеденного
перерыва, когда я писала в милицию заявление о попытке изнасилования, ко
мне заглянул главврач госпиталя и попросил зайти к нему в кабинет. Если
бы я заранее знала, что меня там ждет — галопом бы поскакала! Переступив
порог кабинета, я сразу узнала своих давешних обидчиков. Один из них,
водитель, при виде меня с каким-то нездоровым возбуждением закричал:
«Это она, она, ведьма, наслала на нас мертвецов!» Я
поразилась. Но не столько брошенным в мой адрес словам, сколько внешнему
виду обвинявшего. Лицо его за несколько часов кардинально изменилось,
покрывшись сетью глубоких старческих морщин, а волосы на голове
полностью поседели. Не лучше выглядели и его подельники. Оба еще прошлой
ночью такие здоровые и наглые, теперь смотрелись, как доходяги из
дурдома. У одного нижнюю челюсть каким-то необычайным образом перекосило
так, что и придумать было невозможно. Другой беспрерывно дергался всем
телом, словно марионетка, и периодически издавал резкие лающие звуки.
Рядом с этими инвалидами сидели командир части и главврач и ждали моих
объяснений. Вместо этого я передала им написанное мною заявление.
Прочитав его, главврач отправил неудавшихся насильников в палату и
поведал мне, чем закончилось для них ночное приключение. Оказывается,
мои призрачные спасители загнали парней в машину и всю ночь напролет
раскачивали ее из стороны в сторону и пытались проникнуть внутрь. При
этом в головах у солдат творилась какая-то жуткая и невообразимая
какофония, парализующая их тело и волю. Каждый из них слышал одно и то
же: смесь из колокольного звона, женского плача, церковного пения и
непереносимого визга пилорамы. Призраки оставили свои жертвы только под
утро». …Заявление в милицию Ирина порвала. Обидчикам ее было
сторицей отплачено. В призраков, естественно, никто не поверил. Все
списали на какой-то психологический стресс в экстремальных условиях. Да
Ирина была и не в обиде, так как сама в призраков не верила. Поделиться:
|